Он не я, а другой кто-то,
Непохожий ничуть даже,
Его слов так сладки соты,
Не прогоркли души сажей.

Его шепот прибой моря,
Взор ласкает теплом мая.
Мне лишь вьюгой январь вторит
И зовет по ночам стая.

Он не я, а другой кто-то,
Обнимает как луч солнца
И не ищет тени гротов,
Выпивает тебя до донца.

Губ горячих нежны ласки
И дыхание так тонко.
Я, увы, не герой сказки,
Не щенком гляжу, а волчонком.

По тропинке уйдешь вОслед
Обернувшись лесной ланью,
Я останусь в своем после
Ледяною январской ранью.

Он не я, а другой кто-то,
Непохожий ничуть даже,
Его слов так сладки соты,
Не прогоркли души сажей.
(29-07-2008)

*Мы поменяем лица в зеркалах*

Мы поменяем лица в зеркалах
И заново научимся молиться.
Там где остался прошлых жизней прах,
Иное из ушедшего родится.

Мы залатаем шрамы на сердцах
Цветными лоскутками крепдешина.
Для сердца – одинокого бойца,
Еще грядет последняя вершина.

Мы потеряем все, что не сыскать
В калейдоскопе прожитого лета.
На повороте в следующую дцать,
Оставив все как было, без ответа.

Мы спрячем под дождем свои следы,
Чтобы никто не смог найти дороги.
Лишь на границе счастья и беды,
Вдруг вспомним о распятии и боге.

Мы выдохнем истаявшую ночь
В прозрачные предутренние краски.
Вдруг сбросим опостылевшие маски
И выдохнем истаявшую ночь…
(30-07-2008)

*Ночь Ктулху*

Будто демон отчаянно злой и безбожный,
Между сонных кварталов, домов, переулков,
Спрятав око луны в веке туч, осторожно
Ночь свернулась в беспамятстве древнего Ктулху.

Она бредила снами о скором возмездье
И виденьями фар на притихших дорогах,
Звучным эхом шагов по ступеням в подъезде
И о полчищах, спящих в подземных берлогах.

Ей казалось, что вот оно близко спасенье,
Скоро вырвутся шумной ордою из плена
Все хранимые ею в зрачках сновиденья
И оставит Р’льех океанская пена.

В Черном Городе вскинет он голову к небу
И проснется вселенною проклятый Ктулху,
Принимая весь мир как единую требу
Ночь вскипит его зовом безудержно, гулко.

Будто демон отчаянно злой и безбожный,
Звучным эхом шагов по ступеням в подъезде,
Спрятав око луны в веке туч осторожно,
Она бредила снами о скором возмездье.

И метались по стенам чернильные тени,
Рвали сумрак на части полночные фары.
Черный Город мне снился в серебряной пене,
Сердце в клетке груди ускоряло удары.
(04/05- 08- 2008)